Миссионер, швед Франц Август Ларсон в начале ХХ века несколько раз побывал в Монголии. По итогам поездок он написал книгу «Larson, Duke of Mongolia». В ней, в частности, он описывает причины, почему монгольское общество того времени было против научно-технического прогресса:
«Телеграфная линия для монголов диво дивное. Они не могут понять её важности, утверждая, что им не надо, чтобы их сообщения доходили до адресата так быстро. Было сложно приучить их оставить телеграфные столбы в покое. В прошлом монголы часто использовали эти столбы и провода для вещей, как им казалось, гораздо более нужных, чем телеграфия. Они обнаружили, что провода великолепно подходят для изгородей вокруг водоёмов, а столбы отлично колются и идут на костёр.
Монголы никогда не перенапрягаются, ибо их нужды невелики. Они никуда не спешат и не торопятся, но извлекают всё возможное удовольствие из каждого часа жизни. У них не бывает тревожных телеграмм, срочных писем, газет. Им не надо успевать на поезд, не надо высиживать часы на службе. У них не бывает нервных срывов.
В годы юности я верил со всеми заодно, что цивилизация Запада - величайшая во всём мире. Сколько часов я потратил, убеждая монгольских князей и простых людей в необходимости построить железнодорожные пути, основать почтовую службу, завести газеты!
И неизменно я слышал в ответ одно и то же: «Всё это, может быть, хорошо для других стран, но нам тут не нужно. Мы счастливы и довольны и тем, что уже есть. Почта будет приносить нам вести из-за рубежа, беспокоить нас по каждому поводу. Мне письма не нужны. Никому из моих людей не надо писем. Если кто-то захочет пообщаться со мной или я с ним, то жизнь не настолько коротка, чтобы каждому из нас не сесть на коня и не приехать друг к другу. А письма подразумевают, что нам придётся тревожить друг друга по всяким пустякам. Нет уж, лучше так. Человек не проведёт месяц в седле из-за пустяка, но отправится к своему другу только по настоящему делу».
Помню, в другой раз, приехал я к очень образованному монгольскому князю, было это несколько лет спустя после Мировой войны. Он вообще не слыхал, что эта война начиналась. Когда я намекнул ему, что если бы в стране издавались газеты, то он бы узнал о том, что творится в мире, он осадил меня: «С чего ты решил, что мне нужно было узнать об этом раньше, чем ты мне сейчас рассказал?»
